Виталий Виноградов, сооснователь i-Accelerator, председатель совета директоров Центра прототипирования НИУ ВШЭ/МАТИ, о фаблабах, синергии университетов и бизнеса и будущем технологического предпринимательства.
- В последнее время в Москве растет количество фаблабов (от англ. fabrication laboratory — прим. ред.). Это новый тренд, пришедший к нам с Запада, или государственная инициатива, навязанная сверху?
- Первый фаблаб появился в начале 2000-х в Массачусетском технологическом институте (MIT), его основал руководитель Центра элементарных частиц и атомов Нил Гершенфельд. Он назывался Beats&Atoms. В рамках этого начинания Гершенфельд хотел помочь технологическому предпринимательству и создать место, где «можно сделать все, что угодно». Из MIT эта инициатива расползлась по миру и в 2012 году дошла до России.
В России для появления фаблабов была особенно благодатная почва. У нас это своего рода переродившиеся советские центры творчества детей и молодежи.
Я сам ходил в такой кружок, мы там паяли, крутили, собирали, делали даже мини-роботов, устраивали ярмарки и продавали результаты своего труда.
- То есть фаблабы сегодня уже общемировое явление? Есть статистика по количеству действующих центров прототипирования в России и в мире?
- К середине 2012 года в мире насчитывалось 89 функционирующих фаблабов и 33 лаборатории были заявлены как «планируемые к открытию в ближайшее время». Большинство из них объединены в Ассоциацию фаблабов. Она дает всем своим членам рекомендации по оптимальному набору оборудования и составу образовательных программ.
- Для успешного фаблаба нужен некий микс оборудования и знаний?
- Да, неправильно воспринимать центры прототипирования как помещение с необычным оборудованием. Кроме станков, тут еще должны быть «мозги» и соответствующие образовательные программы.
Конечная цель фаблаба — не просто развлечь людей и научить их делать сувениры на 3D-принтере, но и конструировать реальных роботов.
Кроме того, в каждом фаблабе обязательно должен работать промышленный дизайнер — человек, который может подсказать, как сделать ваш «железный» проект не просто эстетически красивым, но и технически выполнимым и удобным в использовании.
- А есть ли те, кто реально готов взяться за создание этих роботов? Не опережает ли предложение спрос?
- Спрос на услуги фаблабов есть у тех, кто создает проекты своими руками и уже перерос уровень обычных паяльников. Наша целевая аудитория — проекты, получившие гранты или инвестиции. Таких предпринимателей немного, но они есть: кому-то нужно измерительное оборудование, кто-то приходит за 3D-сканерами и принтерами.
- Конечная цель таких предпринимателей?
- Mockup — прототип. Все знают, что первый вариант Macintosh выглядел как обычная доска с лампочками. Он был некрасивым, но свою главную цель — показать инвесторам работоспособность технической идеи — он достиг. То же самое в центре прототипирования могут сделать и наши резиденты — показать миру, что их прибор работает. В массовое производство этот прототип, конечно, не пойдет, но для привлечения первых денег этого будет достаточно.
Сейчас наша задача сформировать на услуги mockup-прототипирования платежеспособный спрос, чтобы в конечном счете сделать предприятие самоокупаемым.
- Вы ориентируетесь на конкретные истории успеха?
- В России пока нет стопроцентных историй успеха, но, например, фаблаб в Шеффилде, насколько мне известно, в год выручает более 1 млн фунтов стерлингов. Конечно, это не нефтяная шахта, но при грамотном подходе центр прототипирования может стать вполне успешным бизнесом.
- Насколько дорого открыть фаблаб? О каких суммах в данном случае может идти речь?
- Все сильно зависит от специфики центра. Фаблаб НИУ ВШЭ/МАТИ мы открывали в рамках программы Министерства экономического развития: 5 млн руб. нам выделили из федерального бюджета, столько же мы получили от Центра инновационного развития Москвы. На эти деньги мы закупили основное оборудование: два 3D-принтера, 3D-сканер, плоттеры, измерительное оборудование, фрезеры и др. В ремонт и подготовку помещения деньги вложили частные инвесторы. Сегодня им принадлежит 80,5%, остальными 19,5% владеет НИУ ВШЭ. У нашего центра пока есть ограничения по материалам: мы работаем с деревом, фанерой, плотным картоном, пластиком и гипсом. Задача — двигаться в сторону железа, чтобы ребята могли строить у нас реальных роботов.
- А есть фаблабы, уже работающие с железом?
- Есть. Например, недавно открытый в Казани «Навигатор кампус». У них как раз закуплено соответствующее оборудование. Суммарно они вложили в свой центр более 50 млн руб. Это были полностью частные деньги, в том числе от венчурных фондов Runa Capital, QWave, Almaz Capital Partners, Phystech Ventures и Grishin Robotics, а также международного акселератора HaxAsia.
- Зачем частным инвесторам вкладывать деньги в инфраструктуру? Обычно этим занимается государство?
- Да, в инфраструктуру вкладываются институты развития или компании, созданные в форме государственно-частного партнерства.
Частники, давшие деньга на фаблаб, на быстрый возврат инвестиций не рассчитывают. Их задача — стимулировать рост качественных «железных» проектов, пригодных для инвестиций.
- Частные инвесторы, похоже, верят в перспективы технологического предпринимательства?
- Да, и у него есть будущее. Сейчас мы в переходном периоде. На Западе, например, все научные исследования ведутся внутри вузов. У нас эта функция была отдана научно-исследовательским центрам при РАН. Сейчас академия наук переживает не лучшие времена, и общественность заговорила о том, чтобы отдать НИОКР в вузы. В России даже появились специальные научно-исследовательские университеты. Этим вузам как раз и нужны фаблабы, чтобы проекты, родившиеся в стенах учебного заведения, быстрее, проще и дешевле выходили на рынок. Мир глобален и вопрос времени — критический.
- Как малый бизнес может взаимодействовать с университетом? Что полезного он может взять от вуза? В какие проекты точно ввязываться не стоит?
- Российская система высшего образования — косная, консервативная и негибкая, поэтому я советую избегать формальностей. Если в университете есть фаблаб, им можно воспользоваться, если раздают гранты — отлично! Но внимательно читайте все условия: часто вузы требуют долю в проекте или в интеллектуальной собственности. С этим связываться опасно — погрязнете в отчетности. Кроме того, нельзя делать с вузом малые инновационные предприятия по №214-ФЗ. В такую структуру никогда не вложит деньги частный инвестор. Придется либо развиваться на государственные гранты, а это снова отчетность, либо серыми схемами выводить интеллектуальную собственность в другое юридическое лицо.
Я считаю, что в вузах скрыт огромный потенциал, прежде всего, человеческий. Там много интересных и перспективных научных разработок, надо просто их отыскать и набраться терпения, чтобы перебороть психологию профессоров и студентов.
